Снятие опалубки

При испытании турбины на угонное число оборотов гидравлическим ударом разорвало дисковый затвор (он имел много литейных раковин). Вода с высоты 44 м хлынула из водовода диаметром 4 м на здание ГЭС. Пока на плотине закрыли затворы, нижние этажи машинного зала были затоплены жидкой глиной. Надо было срочно ликвидировать последствия аварии.

Десять суток, и днем и ночью работал Калижнюк вместе с коллективом.

Он разумно и спокойно вел дело, создавал боевую обстановку, не щадил себя и требовал такой же самоотверженности от других.

Станция снова заработала.

Будучи решительным человеком, Калижнюк не терпел неуверенности и медлительности в принятии решений. Глядя на него, кавалериста гражданской войны, думалось, что этот человек всю жизнь спешил и рисковал.

Любые инженерные решения без доли риска для него были неприемлемы.

Темп строительству он задавал до предела напряженный. Больше всего требовал от тех, кто, еще не исчерпав своих возможностей, работал не в полную силу.

С. К. Калижнюку, построившему Ферганский канал, Ката-Кур-ганское водохранилище и ряд гидростанций, пришлось много пережить, много видеть.

Он накопил огромный опыт н всеми своими знаниями охотно делился с нами. По мере способностей выдвигал людей, доверял им большие ответственные участки работ.

Он не знал и не понимал, что такое отдых, жизнь без работы.

В 1964 г. Калижнюк уже будучи очень больным, встретил меня в министерстве и после расспросов о делах на Вилюйской ГЭС вдруг горячо попросил: «Возьми к себе консультантом, кем хочешь, хочу стоя умереть! ». Прошли годы.

Ушел из жизни этот замечательный человек, оставив большой след в энергетике. Вслед за Красной Поляной, Иркутская ГЭС — ее начало, Каракумский канал, Нурекская ГЭС, попутно тепловые станции, заводы.

И повсюду люди, которые работали с ним, помнят Калижнюка.

А на Каракумском канале следовало бы поставить памятник ему — талантливому инженеру, неуемному созидателю.